Темное влечение  - Сильвия Лайм

— Бабочка?

Кайл улыбнулся.

— Бабочка… — проговорил низко и мягко, с легкой хрипотцой в голосе, от которой у меня чуть ноги не подогнулись.

Я быстро вытерлась под тяжелым изучающим взглядом, накинула свое платье на влажное тело и, поклонившись, поспешила к выходу.

— Смотри не забывай про своего графа, — с улыбкой проговорил он, когда я уже стояла в дверях.

Я бросила на мужчину короткий взгляд, снова поклонилась и выскочила вон, лишь в коридоре прошептав:

— Вряд ли я вообще когда-нибудь о вас забуду.

И это была правда. Всю следующую неделю Кайл снился мне практически каждую ночь.

Следующие несколько дней я снова не встречалась с графом. Днем он уезжал куда-то по делам. Я убиралась в его комнате и в нескольких соседних. Разжигала камины, прогревала помещения, перестилала постель и к приезду хозяина приносила ужин и готовила ванну. А вечером возвращался граф, ужинал и ложился спать. Один раз мы встретились в коридоре, но он лишь скользнул по мне, склонившейся в приветствии, безразличным взглядом, словно между нами никогда ничего не было. И ушел.

Это оказалось очень обидно. И еще обиднее то, что я все это время думала о нем, не в силах выкинуть из головы. Он словно стал моим наваждением. А ведь я так долго и настойчиво уверяла себя, что мне не нужны отношения с хозяином! Теперь оказывается, что все как раз наоборот.

Мне крайне необходимо было проявить силу воли и больше не думать о графе. Откопать эту самую силу где-то на дне озера темных и очень жарких мыслей, очистить от ила и песка и носить в руках как боевой штандарт. А там уже пусть тайные желания сами что хотят, то с этим штандартом и делают.

Раздумывая об этих дурацких аллегориях, я вышла к кухне. Признаться, в голове вертелась смутная надежда урвать у одной из поварих булочку или пирожок. Обед уже прошел, а жгучие фантазии, как оказалось, навевают ужасный аппетит. Никакой пользы от них! Мало того, что от работы отвлекают, так еще и для фигуры вредны. Где там мой штандарт?..

Но, очутившись недалеко от дверей кухни, я вдруг увидела впереди незнакомого мужчину. Он был невысок, из-под распахнутого черного камзола виднелось массивное брюшко, которое не смог утянуть даже жилет. Серые волосы сплетались в тонкий хвост, а на макушке поблескивала лысина. Мужчина держал в руках черную широкополую шляпу и с легким волнением мял ее коротенькими пальцами.

Однако, несмотря на некоторую комичность его внешнего вида, если судить по одежде, передо мной стоял высокородный. Какой-нибудь виконт или барон. Что он делал на кухне и вообще в замке? Я готова была поспорить, что вижу его впервые.

— Скажите мне, милая девушка, я могу рассчитывать на то, что они у вас будут к вечеру? — настойчиво спрашивал он у одной из поварих.

В глазах незнакомца светилась самая настоящая яркая, как звезда, надежда.

— Не знаю, ваша милость, мы, конечно же, очень постараемся, — отвечала дородная молодая женщина. — Но вы ведь понимаете, что на базаре нам не продадут подобного товара. А ведь необходимо убедиться в его качестве, прежде чем подавать на стол.

— О! Уверяю вас! Простые озерные вполне сгодятся! Я даже вот здесь написал вам рецептик, извольте ознакомиться, мои милые. Мы с вами договорились?

Кухарка по имени Полли взяла протянутый лист, захлопнув распахнутый от удивления рот и так ничего и не сказав.

— И, пожалуйста, добавьте их в ваше постоянное меню. Я привык есть их каждый день. Между прочим, я знаю как минимум десять рецептов их употребления. В том числе, уверен, мне известны такие, о которых вы и не догадываетесь!

Мужчина хитро подмигнул.

— Я вас поняла, — через силу выдавила она и улыбнулась.

Толстяк довольно оскалился в ответ, надел свой смятый головной убор и, слегка кивнув женщине, удалился в другую сторону коридора. Уже когда он поворачивался, я заметила, что на полях его черной шляпы был вышит маленький красный ворон. Символ некроманта.

По спине прокатилась прохладная дрожь. Вот так вот может показаться, что видишь перед собой просто неказистого смешного толстяка, а он, оказывается, черный колдун.

Я же мгновенно подбежала к поварихе и спросила, снедаемая любопытством:

— Кто это был?

— Это виконт Блаунш, — ответила Полли, и мне показалось, что ее лицо при взгляде на листок с рецептом слегка посмурнело.

— И что он хотел? Неужели учил вас готовить и от этого ты так расстроилась? — попыталась пошутить я, заглядывая в бумажку.

Читать я умела, мама, когда еще была жива, втолковала, как это делается. Но разобрать слова я не успела.

— Да вот, не поверишь, — хмыкнула женщина, взмахнув листком и передав его мне. — Совсем уже эти некроманты головой двинулись. Хоть бы наш хозяин не пошел туда же! Верно говорят, что от мертвяцкой магии мозги протухают раньше времени.

— Да что случилось-то? — удивилась я, вчитываясь в текст.

Через несколько секунд мои брови приобрели независимость и самолично двинулись на лоб в сторону макушки. Вероятно, они были так поражены, что собирались спрятаться от стыда под волосами.

— Это что, рецепт приготовления лягушек? — выдохнула я. — Озерных лягушек?

— Да! — воскликнула Полли, хватаясь за голову. — Вот и где я ему найду до вечера лягушек? Да и как приготовить их успею?

Я отдала ей листок и покачала головой.

— Сочувствую. Может, сказать хозяину? Он решит вопрос. Откуда, кстати, взялся этот виконт?

— Да так, — махнула рукой Полли, кажется, смирившись с дурацким заказом на ужин. — Приехал ведь по приглашению графа. Скоро день Чернолуния. Граф всегда отмечает этот праздник, устраивает бал, зовет гостей. Этот вот и приехал раньше всех.

— То есть скоро здесь будет полно народу? — выдохнула я.

— Да, работы прибавится, — фыркнула женщина. — Ладно, мне идти пора. Бывай!

Развернулась и захлопнула перед моим носом дверь.

Живот что-то возмущенно проурчал по поводу того, что мы с ним остались без булочки.

— Зато с новостями! — попыталась я его обрадовать. Но новый звук дал понять, что вступать в диалог с внутренними органами бесполезно.

Легкая голодовка должна была пойти нам обоим только на пользу, поэтому я с чистой душой развернулась и пошла прочь с кухни.

Однако, несмотря на то, что я в очередной раз дала себе слово не думать о графе, стоило остаться в одиночестве, как его образ вновь всплыл перед глазами. Меня безнадежно тянуло к нему. В полумраке каменных коридоров я вспоминала его сильные руки, скользящие по моей коже, его поцелуи, от которых перед глазами темнело, а внутри загоралось темное пламя.

Я тосковала. Страшно тосковала.